Дуэт сошелся на трио
Лирическая не-комедия Игоря Славинского в Театре на Подоле
На малой сцене Театра на Подоле Игорь Славинский поставил задушевную лирическую комедию «Трио ми-бемоль», хотя на самом деле язык не поворачивается назвать постановку комедией. Спектакль, в котором двое персонажей блуждают меж двух разобранных догола пианино в поисках любимой музыки и друг друга, смотрела ЮЛИЯ БЕНТЯ.
«Трио ми-бемоль» — единственная театральная пьеса французского критика и кинорежиссера «новой волны» Эрика Ромера, в которой тем не менее гораздо больше от кино, чем от театра. На протяжении часа на сцене всего двое — Поль и Адель. Когда-то они встречались, но отношения не заладились, и пара рассталась. Это — предыстория, закадровый текст, а в кадре — попытки разобраться в том, что же на самом деле случилось и как достучаться друг до друга, чтобы желания одного резонировали в душе другого. Говорят они, собственно, только о музыке — бетховенской «Оде к радости», джазе, роке, и в ,конце концов, находят то, что их по-настоящему роднит — Трио ми-бемоль мажор для кларнета, альта и фортепиано Моцарта.
Обычная лирическая комедия могла бы получиться в том случае, если бы Эрик Ромер позволил появиться на сцене хоть одному из многочисленных параллельных ухажеров Адель — нормальных парней, не помешанных на классической музыке. Но драматург значительно усложняет задачу актерам Анне Андреевой и Василию Кухарскому. Текст здесь критически уплотнен, встречи и расставания максимально сжаты во времени: ни передышки, ни возможности отвлечься на необязательные бытовые темы, ни примиряющих поцелуев-объятий — все, что могло бы обеспечить диалогу иллюзию понимания, но в то же время снизить эмоциональный градус постановки, здесь без малейшего сожаления изничтожено.
В «Трио ми-бемоль» господствует принцип отсекания всего лишнего, даже в названии спектакля тональность моцартовской композиции «ми-бемоль мажор» указана лишь наполовину — ведь кто его знает, чем оно в итоге обернется, мажором или минором. Вслед за драматургом сценограф спектакля Валентин Козьменко-Делинде снимает с двух пианино все «лишние» детали, оставляя лишь деки с натянутыми на них обнаженными струнами. Не затиснутые шерстяными молоточками, они протяжным гулом подзвучивают каждую реплику актеров, болезненно отзываются на крик и взвизгивают при каждом неосторожном прикосновении.
Для музыкального авангарда ХХ века игра на «препарированном фортепиано» отнюдь не новый прием, но в спектаклях украинских театров его практически не встретишь. Впрочем, автор музыкального решения Екатерина Тыжнова использует его именно как сценический эффект, не прорабатывая в деталях и даже не пытаясь выписать для арфообразного пианино некую отстраненную «авангардную партитуру». Здесь, как и в прошлых работах с режиссером Игорем Славинским, Тыжнова гораздо большее внимания уделяет актерскому вокалу и знакомым зрителю хитам — будь то классика, джаз или рок. Она не жертвует доходчивостью музыкальных иллюстраций, не усложняет и не перегружает и без того непростой спектакль, хотя, чего скрывать, в обращении с беззащитными инструментами иногда хотелось бы большей сугубо композиторской чуткости и тонкости.
Но в чем нельзя отказать Игорю Славинскому и его напарнице, так это в искусно выстроенной драматургии «Трио…», где инструментальное буквально на глазах очеловечивается и в итоге выливается в настоящий «дуэт согласия», во время исполнения которого Анной Андреевой и Василием Кухарским зал дружно всхлипывает. Сказать, что оба актера на протяжении часа «прямого эфира» ощущают себя во всей этой музыке солистами, было бы не совсем точно. Пока что им довольно сложно приспособиться к первым ролям и крупному плану камерной сцены, они то и дело прячутся за спиной партнера, отчего все время ожидаешь, что вот-вот появится кто-то третий, самый главный. Но пока «бог из машины» притворился мертвым, у молодой пары остается единственный путь к хеппи-энду — искать его друг в друге, не опуская рук и не отмалчиваясь. Несмотря на страх перед новыми потерями и пристальными глазами публики, Поль и Адель свой шанс не упустили.
Коммерсант
